«Не слишком короткий Хассе, не слишком длинный Гендель…»
14 апреля в Концертном зале им.П.И.Чайковского в рамках филармонического абонемента «Шедевры и премьеры» Александр Рудин и Musica Viva представили новую программу – две барочные оперы «Паломники ко Гробу Господню» Хассе и «Ацис, Галатея и Полифем» Генделя.
Давно прошли те грустные времена, когда вокальное наследие барокко ютилось в андеграунде классической музыки и встретить его на территории нашей огромной страны было легче в закрытых оперных студиях и клубах при консерваториях, чем в концертных залах. Барокко нынче, слава богу, много, и много во всех проявлениях. Не забывают наши главные концертные площадки и ведущие коллективы ни про Генделя, ни про других, менее известных авторов.
Но даже на этом благодатном фоне ярко выделялся и стал для меломанов столицы заметным событием концерт абонемента Московской филармонии «Шедевры и премьеры», который состоялся 14 апреля в Концертном зале им.П.И.Чайковского: Александр Рудин, московский камерный оркестр Musica Viva и шесть молодых певцов представили, как это следует уже из названия абонемента, шедевр и премьеру барочного репертуара. И что тут, собственно, назвать «шедевром», а к чему отнести – «премьера», сложно, ибо оба произведения, фигурирующие в программе, являются одновременно и шедеврами, и премьерами…
Программа вызвала огромный интерес поклонников барочной музыки – в первом отделении исполнялась оратория Иоганна Адольфа Хассе «Паломники ко Гробу Господню», которую, мягко говоря, нечасто услышишь не только в России (именно это произведение маэстро Рудин включил в программу, как «премьеру»), а во втором было припасено также первое исполнение в нашей стране редкого сочинения Генделя – оперы-серенаты «Ацис, Галатея и Полифем» (шедевр юного Генделя). Произведения объемные, сложнейшие для певцов, при этом захватывающие изысканной барочной красотой.
Александр Рудин, художественный руководитель и главный дирижер Московского камерного оркестра Musica Viva, известен публике, как один из энтузиастов и пропагандистов редкой и мало исполняемой музыки, за что публика ему очень благодарна. При всей универсальности и многоплановости Рудина можно смело сказать, что музыка барокко занимает особое место в его сердце. Еще за месяц до премьеры в своем интервью Александр Израилевич объяснил, что «изначально была идея совместить в одной программе двух авторов…мы исходили из того, чтобы найти что-то не очень короткое у Хассе, и что-то не очень длинное у Генделя». Сейчас я вспоминаю те слова с улыбкой – «что-то не очень длинное у Генделя» вылилось в полтора часа погружения в генделевскую стихию. Впрочем, и Хассе получился действительно «не очень короткий» – первое отделение также длилось полтора часа.
Состав исполнителей в этот вечер оказался интернациональным во всех смыслах: внушительный заграничный десант вокальных солистов дополнился приглашенными солистами-инструменталистами: из Италии выписали прекрасную Тициану Аццоне с теорбой, из наших соотечественников к Musica Viva присоединились клавесинист Станислав Грес, органист Федор Строганов и виолончелистка Ольга Калинова.
За вокальные партии отвечали: Ноэми Сон (сопрано) и Александра Раволь (меццо-сопрано), обе из Швейцарии, сопрано Анна Горбачева, а также еще два меццо – Дарья Телятникова и Мария Остроухова. Женскую часть состава усилил баритон из Австралии Морган Пирс. И, если с Дарьей Телятниковой мы имеем возможность встречаться на московских площадках довольно-таки часто, то все остальные, и Мария Остроухова, и Анна Горбачева, и Александра Раволь, и Ноэми Сон, и восходящая звезда мировой оперной сцены Морган Пирс были московской публике практически неизвестны.
К исполнению барочной музыки существует множество подходов: можно сделать аутентизм своей профессией, придавать огромное значение натяжению воловьих жил и безапелляционно рассуждать о том, как все было на самом деле, и как следует исполнять барочные шедевры. А можно просто беззаветно любить музыку и, не пытаясь копировать прошлое, смело сочетать его элементы с контекстом современности и всем тем обширным арсеналом выразительных средств, который стал доступен сейчас, в наше время…При исполнении оратории супер популярного при жизни Иоганна Адольфа Хассе Александр Рудин с музыкантами показали нам, что мы имеем дело скорее со вторым случаем.
Оратория «Паломники ко Гробу Господню» впервые была исполнена в 1742 году в Дрездене, а ее либретто стало последней работой Стефано Паллавичино, умершего спустя несколько дней после премьеры. Персонажи – четверо мужчин Агапито, Эудженио, Альбино и Теотимо (их партии исполнили соответственно Ноэми Сон, Анна Горбачева, Мария Остроухова и Александра Раволь) отправляются в Иерусалим, чтобы посетить места, где пребывал Христос в последние дни своей земной жизни. Паломников встречает проводник-отшельник, посвятивший жизнь служению Гробу Господню (Морган Пирс).
Музыка оратории пронизана светлой печалью, в виртуозную красоту ее мелодий вплетены философские размышления о смысле жизни и наших духовных терзаниях, не случайно текст либретто признавался современниками Паллавичино литературным шедевром. Хассе же написал музыку яркую, щедро декорированную, очень полифоничную, эмоциональную. В непрерывной череде арий и речитативов было над чем работать и что показать и вокалистам, и инструменталистам. Ведомые Рудиным музыканты справились со своей работой блестяще, музыка звучала живо и страстно, и скуке не оставалось места на протяжении всего довольно длительного исполнения.
Маэстро Рудин мастерски соединил воедино все многочисленные элементы галантной, но при этом едва ли не громоздкой музыкальной конструкции Хассе. Особенно хотелось бы выделить блестящую работу Федора Строганова и Тицианы Аццоне, хотя и Станислав Грес, и Ольга Калинова ничуть им не уступали, а вокалисты продемонстрировали замечательные голоса и очень приличный уровень владения ими (сделаем скидку на огромные размеры Концертного зала им.Чайковского, в общем-то, не приспособленного для барочной музыки).
Хороши были и обе меццо-сопрано (волнующий сочный тембр меццо Марии Остроуховой мне понравился больше), и выразительная Анна Горбачева, выступившая в непривычной для нее роли «второго сопрано», и хрупкая Ноэми Сон, а уже с первым появлением белокурого красавца Моргана Пирса стало понятно, что у московской публики появился новый любимец, каждой встречи с которым она будет ждать с нетерпением (в том числе и я). Проводник-отшельник получился у Моргана настолько убедительным, что все, сидящие в зале, сразу же поняли: молодой певец обладает фантастическими и вокальными, и драматическими возможностями, которые уже (ему всего 27 лет!) умело сочетает.
Завершилось «Паломничество» вполне заслуженными и долгими аплодисментами, антракт пролетел незаметно, и в зал полилась чудесная музыка Генделя. Написанная в 1708 году, после знакомства Генделя с современными достижениями итальянской музыки, опера-серената «Ацис, Галатея и Полифем» на стихи неаполитанского поэта аббата Никола Джиуло не исполнялась долгие годы. В основе сюжета – миф о трагической любви морской нимфы Галатеи и юного пастуха Ациса, убитого соперником, уродливым циклопом-великаном Полифемом. После смерти Генделя серената была практически забыта и пережила возрождение на Западе лишь в середине XX века, а теперь благодаря маэстро Рудину добралась и до нас.
Классическое сочетание речитативов и арий в обрамлении изысканного и чуть манерного инструментального кружева, несмотря на предыдущие полтора часа погружения в барочную стилистику Хассе, произвело сильное впечатление. История любовного треугольника (на сцене с партией нимфы Галатеи появилась Дарья Телятникова, партию пастуха Ациса исполняла Ноэми Сон, а циклопа Полифема – Морган Пирс) не оставила равнодушным никого.
Чувствовалось, что Ноэми Сон чуть устала, что, впрочем, неудивительно, учитывая ее вокальную нагрузку в этот вечер, а вот Морган Пирс продолжал демонстрировать такие вокальную форму и певческую харизму, что публика пребывала в полном восторге. Роскошный голос Пирса вызвал образ не страшного циклопа, а страдающего от безумной любви молодого человека, понимающего, что нет у него никакой надежды…
О партии Полифема следует сказать особо. Вот уж поистине – «партия-убийца!». Но эти пять зубодробительных арий, не считая бесконечных речитативов, дуэтов и терцетов, Морган Пирс провел блистательно. К примеру, ария «В сетях теней и мрачного ужаса ты запутаешься, мотылек!» просто потрясла: невероятный диапазон, безумные качели вверх-вниз, от рокочущих крайних низов до почти теноровых верхов и тут же обратно! Кто это выдержит? Пирс умудрился не только выдержать и преподнести этот генделевский вокальный беспредел на высочайшем уровне, пропевая каждую ноту, не теряя ни одного пассажа, но и вылепить роль, драматическую и яркую. И, что удивительно, последнюю арию он пел так же мощно и свежо, как и первую, как будто и не было этого изнуряющего вокального марафона.
Остальные участники серенаты – Дарья Телятникова (Галатея) и Ноэми Сон (Ацис) органично влились в процесс, создав с Пирсом живой и эмоциональный ансамбль. В барочном пении и Дарья Телятникова, и Ноэми Сон имеют неплохой опыт, в том числе и в исполнении генделевских шедевров. В «Ацисе, Галатее и Полифеме» обе певицы продемонстрировали и артистизм, и музыкальность, и прекрасную голосовую подвижность. Особенно хороша была Дарья Телятникова с нежно-виртуозными руладами и проникновенным драматизмом.
Оркестр отработал великолепно, бережно поддерживая солистов, маэстро Рудин играючи справился со всеми вызовами этого непростого вечера и сорвал в финале благодарную овацию.
Хочется отметить, что появившаяся в последнее время мода на огромные программы и концерты, которые и по времени, и по силе воздействия на слушателя порой граничат с истязанием, была поддержана и в тот вечер. Но Рудину и всем музыкантам под его руководством удалось избежать ощущения чрезмерности (невзирая на нешуточный все-таки по продолжительности концерт), а радость встречи с ранее не слышанной музыкой и новыми голосами очевидно перевешивала все возможные неудобства. Конечно же, все мы будем ждать новых визитов Моргана Пирса в Москву и новых проектов маэстро Рудина.